Ведьма проснулась утром с головной болью – в спальне было жарко, родимый временами похрапывал, а на рассвете под окнами устроила разборки стая бродячих собак, и от шума не спасали даже стеклопакеты.
К тому же, просидев до трёх часов над проектом, вставать, несмотря на выходной, пришлось в девять – планы были наполеоновские.
Если кто-то меня сейчас спросит, любила ли я этого мужчину, я затруднюсь ответить на этот вопрос. Для меня все прошлое как в тумане. Я как будто была не я. Это кто-то другой творил все те самые невообразимые вещи.
– А правду говорят, что когда-то ты была красивая, как богиня?
– Да, – рассмеялась старуха, и глаза ее засияли от воспоминаний, – Была красивая… Говорят, даже очень. Отгоняла поклонников, как назойливых мух. А еще была добрая и умная, и щедрая, и верная
– Что ж тогда твой муж от тебя ушел к другой? Неужели она была лучше тебя?
«Снова дождь, – подметил я с недовольством, – всю неделю льёт, как из ведра». Погода убила желание идти на работу. Не то чтобы я не любил его, но в большом городе люди итак ходят с угрюмыми лицами. Хотелось бы и погоды нормальной.
Вот соберу я на скорую чемодан, взяв только пару книг, две-три майки, кроссы, фотоальбом, на веревочке талисман, путеводитель по улочкам разных стран – сяду в любой автобус и прямым рейсом поеду, ну, скажем, в Рим.
Ещё не осень, но уже не лето. В руках дождя — серебряная флейта настроена в тональности минор. Треск маршей предъявляет ноту блюзам, благоухает яблоком, арбузом и звери проверяют крепость нор. Кленовый лис, орешниковый заяц. Смотри на них, покуда показались, покуда ветер раскрутил волчок. В листве дробится солнце на фрагменты. У времени такие аргументы, что ты почти бессилен, дурачок.