А полюбят тебя, конечно же, не за пресс, не за пышную грудь, не полюбят за стройные ножки. А полюбят за фразу «как будто попутал бес», и на пальчике шрам. И за родинку ту на ладошке.
За твой запах родной, за твой сонный и спутанный голос, за смешной завиток, за мурашки в его руках. Ведь полюбят тебя не за длинный, красивый волос, не за платье Chanel, не за лоск на твоих губах.
Посмотри, как обрушился город, что строили дерзко, истово, горячо. Ничего важнее не знать, не хотеть, не помнить – лишь уткнуться в твое плечо и проспать так, держась друг за друга, проспать с октября по май. А потом весна в городе, сон уходит в небытие, ты сжимаешь сильнее, ломаешь мне крылья и говоришь – взлетай!
В детстве я ужасно не любила колготы. Вот те самые в рубчик.
Две полоски сзади, одна спереди. Почему-то колготы никто никогда не дотягивал до нужного места. И если юбка задиралась, было видно, как две полоски провисают. Что хранил в себе этот провисающий пузырь, в нашем раннем детстве, было главной вариативной загадкой для всех родителей.
Вот летом хорошо. Летом колготки не нужны, но так вышло, что я полюбила Илюшу Файзулина осенью. Любовь всегда приходит не вовремя…
Когда я от нее уходил, то думал, что счастлив от самой головы и до кончиков пальцев. Шел и думал о предстоящих похождениях, о новых свершениях в алкогольном синдроме, о списке новых баб, который будет стремительно сокращаться, обзаводясь красной галочкой с правой стороны и пометочкой «Done».