Рассказы о дожде

Давайте погрузимся в мир, где дождь – не просто атмосферное явление, а настоящий поэт, мастерски рисующий сцены нашей жизни. Он стучит о крышу, как нежное дуновение воспоминаний, омывает землю и наполняет воздух ароматами, которые напоминали бы о забытых мечтах и грёзах.

Когда мы думаем о дожде, мы вспоминаем о его многогранности: от тихого, мелодичного дождя, который дарует нам тепло уюта, до мощных гроз, взрывающих небо и оставляющих радужные следы в нашем сознании. Дождь способен создавать атмосферу, наполнять пространство звуками и запахами, преображать привычные сцены в живописные картины.

На этой странице мы собрали трогательные короткие рассказы про дождь. Надеемся, они вдохновят и вас.

Этюды о природе

Весна

* * *

Дождь знакомый, омывает избы, льется на глухую землю, грязные дороги... Он не типичен для этого времени, сейчас, в сумерках, как-то настораживал.

Весной тяжелая и широкая земля; ты раздвоен: тяжел и легок мыслями над собой.

* * *

После дождя воздух течет простором, ощутимо расходится перед тобой, растекается смешанными струйками тепла и прохлады от висящих точек растворенного запаха земли, оставляя тебе их острые проникновения, да наполнен ты шумом земли, мчащимся отовсюду.

* * *

Дождь в пасмурном прохладном дне. Воздух серый с мириадами отверстий, соединяющих небо и наше окружение. По отверстиям струится свежесть, она кружит голову, оттягивает шум дождя в невидимый взрыв-облако... Он всюду, и наши мысли в нем, а мы – обнажение...

Этот воздух приближает дальние звуки, и вокруг нас звучные ясные пересечения.

Дождь смысл хранит в себе, показывая его контур как что-то близкое в нас, родное нам – но неизвестное.

* * *

Льет дождь. Серая земля кажется поникшей. В деревне грязь, в грязных лужах бесчисленные всплески дождевых капель. Ровный шум.

В избе удары дождевых капель об оконное стекло вызывают мысли о тепле, и нам тепло, уютно.

* * *

Майская гроза: вдруг иная освещённость – почти темно, порывисто-сильный ветер, вспышки изгибов молний, гроздья воды с неба, раскаты грома, мокрое лицо, одежда, веселье в холодно-тёплом окружении…

В разорванных тучах ровный тёплый свет дня врывается как в колодец со сплошными иссиня-грязными стенами, в уходящей грозовой туче рождает свет огромной высоты радугу

и уже запах напоённой земли, сорванный аромат цветущих садов, и уже свет солнечный свежий-свежий, жёлтый, радостный: струится тепло, сверкают бегущие по земле ручьи, соединяет землю радуга, сам воздух наполняется жёлтой солнечной мозаикой

* * *

Лето

Дождь ночной шумит по земле, беспрерывно смещая наше внимание то в одну, то в другую сторону... Долгий дождь имеет какое-то преимущество перед коротким – в однообразии успеваешь прикоснуться к смыслу, неизвестному, но неотделимому от красоты и жизненного условия.

* * *

Дождь…

Ливень или моросящий дождь приносит едва ли не лучшее наслаждение; день богат в дожде, дождь всегда дает многое мыслям...

Вдруг вечером между нависшими тучами проглянуло солнце, и светлым окрасился мир, появилась радуга – хорошо нам: мы жили внизу, на умытой зелени, а поодаль – сплошная стена свинцовых туч.

* * *

В конце знойного дня дождь намочил редкими каплями дороги, омыл пыльную траву, и все, что было перед глазами, – преобразилось под низким грозовым небом. Стало темно: воздух смещал взгляд прозрачными наслоениями, воздух окруженный; родился тотчас запах как долгожданная прохлада, встал, соединяя дождевым привкусом и привкусом острого разнотравья небо, землю, лес, озеро, деревню...

Перед сумерками снова взошло солнце, темнота отодвинулась, и деревня открылась такой чистой, пустынной еще, резко-подробной. Ее светло-зеленые косогоры летели к тебе, оставляя избы, изгороди, а пруд убегал, унося теплое отраженье берегов, близкая дорога дрожала…

* * *

После дождя светлое рождается в воздухе, отбрасываясь к мокрой земле и листве деревьев, и воздух становится пустым и тёплым, лёгким, и подробности земли – как бы видные со стороны

* * *

Осень

Коснулся сумеречного дождя, редкого, холодного, коснулся и оставил себе боль...

А что я этому времени? Если бы и обрел свободу – был с летом, воздухом, ночью, – смог найти я нужные слова, которые раскрывали смысл действия условий земли на мои чувства?

Но был бы счастлив...

* * *

Ветер и дождь – сильное время, они означали нечто большее, чем действительное состояние природы, они указывали, что мир более богат, чем суровый ход этих прекрасных и тревожных мгновений… пасмурное время уменьшало простор… Ещё кое-где на ветвях висели грязно-бурые листья, на них и на ветвях холодный дождь висел крупными каплями. Между деревьев стояла ощутимая прозрачная свежесть

* * *

Пасмурный холодный день с редким дождем дал понять, что мы в развитии проходим какие-то ступени, где время имеет свою окраску и свою быстроту, где разнообразие мира представляется то независимым от нас течением, то нашим внутренним состоянием, что свое я незаметно переходит к природе, к другим людям...

Нас окликают, мгновение мы – обнажение...

Пасмурный день – наше ожидание, тревожное ожидание нашей души, но не событий, а... правильного размещения их в нашем сознании.

В пасмурный день у нас нет соответствий радости синему небу, солнцу. Мы свободны, открыты, мыслями мы перед настежь распахнутой дверью... перед истиной. Какое состояние!

Но все неосознанно... Как прочесть себя?

* * *

С раннего утра дождь. Он ровно прохладен.

Быть в дожде – ощущать водянистую пыль, чувствовать беспрерывные его капли на лице при ходьбе – привычно разгоряченное тело и под ногами поддающуюся мягко землю или скользко-жидкую грязь... Быть в дожде в деревне – видеть потемневшие заборы или изгороди, дома, спустившуюся темноту, странно-теплую... Быть в дожде – видеть мир меньшим, а себя почти без границы с природой...

* * *

Был моросящий дождь… лес на круто поднимающемся берегу реки ронял жёлтые листья, и сам он был чистым, замкнутым под серым небом... Спокойными холодными сумерками бесконечная гладь воды отдавала теплом;  водная гладь приподнято уходила к горизонту, и от всего виденного веяло суровой покорностью

* * *

Пасмурной погоде, дождю я отдавал не просто дань уважения, я считал это время великим; это был прямой путь к откровению – лёгкое чувство твоего тепла, прохлада, доносящая беспрерывно вкус дождя, воздух, почти неподвижный, слитый с землёй и пронизанный ровным тихим шумом…

Ты окружён бледным озарением, видимый мир непрерывно сжимается, заставляя и тебя вести мысленные сравнения…

В лужицах мечутся, оставаясь на одном месте, тени. Растворённое в сером небо опускает взгляд сверху на мокрые крыши, дома, на мокрую землю…

Из книги «И звук, и свет»

Дождь

Какое же наслаждение испытываешь ты, глядя на стекающие дождевые капли на оконных стеклах, на нехитрые события на улице или дворе, в дождь подчиняющиеся какому-то новому, но понятному течению, и все протираешь и протираешь ты холодное и потеющее на глазах окно...

А под дождем легко преодолеваешь ты неуют зябких и острых дождевых капель, и долго помнишь вкус дождя – вкус холодной и мокрой кожи лица и губ; всеми органами чувств ты снимаешь информацию о чем-то родственном, глубинном, – и остающимся самим собой, то есть, далеким, чужим, остающимся обстановкой для жизни, для мыслей, не более.

Дождь ожидаем, целебен, возвышенно ненасытен в любое время года. Во время дождя ты... окружен, ты словно под защитой вдруг разбухшей земной поверхности – ее прозрачного отторжения, под защитой запаха, серого или веселого шума, во время дождя ты под защитой прохлады, под защитой всегда таинственной и боязной дали...

И дождь ожидаем: сухой тонкий свет солнца, серая плотная и пыльная земля, непременно глубинный запах почвы и только ночной запах дали, – все пределы, за которыми время дождя.

Дождь небесный. Вот картинный летний дождь: солнце, редкие белые и тяжелые облака, парит; надвигается грозно-синяя туча, усиливаются порывы ветра, уже вдали грохочет гром, а вслед за редкими крупными каплями дождя становится темно – туча закрыла постепенно и быстро все небо, и вот уже молнии и частые раскаты грома, и как из ведра льется дробный и тяжелый дождь...

Гроза затихает, становится светлее, возвращается солнце, а вдали над веселой в ручьях зеленой землей еще видна грязно-синяя туча, где еще сверкают молнии. Но где-то рядом земля и небо соединяются радугой – символом радостного и жадного к жизни детства...

«Очаг желаний»: ваша мечта исполнится!

Фотохолст Love is

После подобного дождя даже громкий уличный разговор воспринимается как бы издали, после дождя заботы дня мельчают. Дождь омывает землю в прямом и переносном смысле.

...Все же более высокий смысл читается в серых красках прохладных дней, когда идет редкий или моросящий дождь, когда уже мокрая, даже грязная земля, когда вокруг мокрые серые строения, мокрые деревья, а вся природа покорно и верно ждет... Но чего?

Со мною в такие дни всегда беспокойство, поиск, всегда тревога. Да, собственно, сам воздух тогда переполнен тем же ожиданием, беспокойством, словно вот-вот в этой мерной тишине должно случиться что-то объясняющее, что-то великое...

А поверхность озера в минуты и часы такого дождя – теплая и колючая, но неожиданно предельно ровная, срезающая берега, и, как всегда, поднимающая взгляд... И какое музыкальное время тогда вокруг! Какой Вивальди или Чайковский остановит его звуками?

Мокрая земля и зелень, переполненный запахами и дождем воздух, небо, начинающееся тотчас над головой, и сыро все вокруг, серо, низко, гулко, тихо.

Тихо-тихо.

Из работы «Милетские постулаты»

Дождь

Я всегда считал дождь Великим явлением, любил и поклонялся ему. Любил любой дождь.

Воздух пресыщался запахом противостояния земли и неба, невидимая даль была рядом, все было рядом: и звуки, и тишина, и память, и действительность.

Дождь соединял.

Да, конечно, прежде всего, он наполнял жизнью, наполнял новым напряжением, он поддерживал прежде всего – жизнь.

...Пасмурное время с редким дождем словно растворяло и твое осознание; твое я становилось устремленным от всей местности, от всего пространства: это было странное состояние, но и был ты свободен, ты жил, пусть минуты, как бы одновременно всем, что отражало твое беззащитное и уязвимое сознание. А сознание (как всегда!) – вопреки всем измерениям и традициям, на этот раз «находило» резонанс в природе.

Летний ливень, короткий, с громом и молнией, в окружении тепла и шума, сам был ожидаем – и природой всей и тобой. Слепая ненасытная стихия врывалась в течение дня, увлекала в новую борьбу, и, обессиленная, исчезала... И стеной стояла, закрыв полнеба, уже неопасная грозно-синяя туча, где еще полыхали разряды и где, как мы знали, не утихало это всеобщее движение.

Дождь сохраняет или возвращает тепло, и защищает тепло; дождь – всеобщее и постоянное движение: в этом пространстве движения, собственно, родилась и продолжается жизнь, в этом пространстве движения рождаются наши эстетические оценки – какие? какую целостность мы пытаемся охватить?

Еще все дело заключается в том, что мы постоянно искали символы: осенний дождь, например, когда желтые, словно прорисованные листья и пожухлая трава определяли цветовой фон, когда освещение само металось в тисках прохлады и спелости, осенний дождь был неотъемлемым атрибутом, выразителем всего времени года, и был связью, то есть, информационным носителем между тем, что было и есть.

Но самое главное, оказывается, как раз заключалось в этом своеобразном «контроле» над жизнью (!), и самое удивительное, что мы в этом контроле находили наслаждение.

Я любил и «спокойный» дождь в старом городе или деревне – тогда прошлое, действительно, восставало, тогда время не играло разъединяющей роли и давно прошедшие события, казалось, случились только-только...

И тепло было, тепло внутри, от сознания твоего, что ты, именно ты, можешь все сделать.

Да так, собственно, и было на самом деле.

Из книги «Природа»

Дождь

Может быть, странным дождь бывает только зимней оттепелью, когда из сырой и темнеющейся пустоты воздуха вдруг возникают и тут же исчезают в льдинисто-голубой снежной поверхности тяжелые капли. Небо в такую погоду закрыто неопределенно-светлой и тяжелой облачностью.

Странным было как раз отсутствие темной и определенной поверхности земли, которая всегда ориентирует чувства, мысли, от которой был отсчет чего-то важного...

Дождь любой, может быть, исключая ливень или грозу, провоцировал мысли на поиск уюта, и сам дождь, особенно в пасмурные летние дни и тем более – ночью, что-то сохранял от уюта: пространство темнеющего воздуха днем было неоднородным, его мягкие меняющиеся формы в общей громаде воздуха создавали иллюзию тесноты, заполненности движением. Конечно, все дело было в смелом членении неба, а небо для нашего сознания – было верхом не только в буквальном физическом смысле.

Дождь создавал для нас ситуации «осознания» – дождевые капли соединяли внешнее движением, запахом, вкусом, цветом; это «осознание», естественно, было простой аналогией тому мгновенному переходу к новой точке зрения, что время от времени происходило самопроизвольно в нашем внутреннем мире. Но чувство глубинной связи твоей во время дождя с окружающим миром было явное – свою «родственность» со всей неживой природой ты прочитывал без слов.

Мокрая земля, грязная на дорогах, черная под травами вокруг, словно зафиксированная в один миг где-то внизу невидимая тяжесть, резко и естественно отторгающая от себя абсолютную свободу, и – понятная, земная, подробная... В дождь ты заново и полно воспринимал землю...

Осенью после дождя становится непривычно тихо – до дали, летом – сразу же отовсюду поднимался вверх шум: небо поглощало шум; в небе после дождя чувствовалось движение.

Летние дожди вызывали к жизни множество событий: они становились... звонкими или гулкими – все непривычно, радостно, приподнято...

Земля вообще не может без влаги быть: умирает или замирает жизнь; запах и вид сухой истрескавшейся или пыльной земли – невыносим: какой благодарностью отвечает серая земля дождю!

Дождь слепой – при солнце, с радугой, со стеной уходящих огромных и свинцовых туч, – также перестраивал пространство воздуха, которым мы жили, и движение это, постоянное преобразование, затрагивало и нашу природу, упрямо пытающуюся запрятаться в чисто человеческие или только личные проблемы.

Создав нас, великая природа все еще «тормошила», беспокоила сознание наше, беспокоила многими своими явлениями.

А ливневый дождь с грозой, с сильным ветром, уже не перестраивал – разрушал, и на земле все сопротивлялось ему; действительно, это была уже опасная стихия: все здесь на земле легко могло выйти за пределы какой-либо нормы или меры, где мы чувствовали для себя уют, даже комфорт. Мы постоянно забываем, что живем на границе взаимодействия, может быть, и исключающих друг друга сил. Да и мера – для нас ли?

Из книги «Этюды о сознании»

511*. В пасмурное время, в дождь ты находишь какой-то «резонанс» внутри себя, согласие, какую-то «параллель», «бессознательно понятную»… Тебе хорошо в этой непроглядываемой «до конца» воздушной свободе, в этом невидимом падении дождевых капель, касающихся твоего лица, ладоней… В этом воздухе, ненасытном и успокаивающим, среди мокрой зелени, мягкой земли, потемневших строений,  ты чувствуешь свою силу, свою временную неопределённость, ты чувствуешь своё родное… Но что это?

* * *

595. Вспоминаю:

…дождь в начинающихся сумерках, – затяжной, неуютный.

Природа покорно притихает под монотонным живительным дождём.

Невидимые и неслышимые силы успокаивают сознание: покой ведь в согласии с самой глубинной сущностью, когда-то объединяющей всё на свете

Мы – часть! зависимая, но и необходимая  часть вечного и неизвестного целого…